Марланский квест [СИ] - Владислав Жеребьев

— У всех голова болит, — пробурчал барон, переворачиваясь на бок и силясь порвать свои оковы. — Возраст такой.

Мы бы, наверное, еще долго возились, пытаясь выбраться, однако этого нам сделать не дали, так как очень скоро послышались шаги и в шлюзовой камере, в которой нас простроили чьи-то заботливые руки вошел Урку-Хан.

— Хан! — Взревел Грецки. — Что за дерьмо тут твориться? Я требую объяснений! Я, барон Ярош Грецки по прозвищу «Боевой топор», и в наручниках!

Урук-Хан подошел и прислонившись к стене шлюза скрестил руки на груди. Губы его слились во что-то вроде улыбки, однако теплотой и дружелюбием от него не веяло. Скорее уж наоборот.

— Успокойтесь барон. — Холодно произнес Хан. — Или я прострелю вам ногу и оставлю подыхать в канаве. Для меня это не проблема, вы уж поверьте.

— Действительно, Хан. — Попытался я сгладить неловкий момент и предотвратить всплеск яростной брани, к которому готовился Грецки. Лицо его побагровело от бешенства, мышцы напряглись, кулаки сжались так что по ладоням побежали струйки крови от врезавшихся в нее ногтей. — Что происходит? Мы же с вами договорились. Вы хотите большую долю?

— Я хочу все. — Усмехнулся степняк. — Я и потому я сделаю следующее. Я просто устраню всех возможных конкурентов, способных мне помещать. Начну я с вас Сбирский, и с вашего друга барона Грецки.

— Ты рехнулся Хан. — Вырвалось у меня, и я сам испугался собственной смелости. — Если ты устранишь нас, то этот мир погибнет, а с ним тысячи ни в чем неповинных людей. Да и потом, ты ничего не сможешь без меня получить. «Ястреб» опознал меня как капитана, и на этом точка.

— Сбирский, я умоляю. — Хан хохотнул и покачав головой криво усмехнулся. — По какому признаку он тебя определил? По анализу крови где поймал нужную ДНК? Обрати внимание на свою руку. Я выкачал крови ровно столько, сколько хватит на сотню опознаний, а больше мне и не надо. Кроме того, пока ты валялся в пьяном бреду мои люди сняли мерки, сделали галокопию твоего лица, фотографию сетчатки и сняли отпечатки пальцев. С моими деньгами и возможностями гильдии убийц мы слепим твою копию за пару дней.

Я обернулся к Ярошу ожидая хоть какой-то поддержки, но тот, закипая от ярости, не мог произнести не слова.

— Я давно уже планировал это. — Поспешил успокоить меня Урук-Хан. — Едва старикашка Подольских зашевелил своими косточками, как мои шпионы уже выдали мне всю нужную информацию. Скажу вам просто, брелока здесь нет. — Хан сделал пространный жест описав кривую вокруг головы. Я тут все перерыл еще вчера утром. Остался последний модуль, и его уж мы как ни будь найдем. Найдем без вашей помощи, Сбирский. Вы на Марлане больше не нужны.

— Зря вы так, Хан. — Я сокрушительно покачал головой. — Вы подвергаете серьезной опасности всю планету, и многие, в том числе служба безопасности Земли и сам Подольских предъявят вам счет.

— Они-то? — Хан снова рассмеялся, и в глазах его заплясали искры безумия. — Когда началась заварушка я решил получить выгоду, и заключил договор с местными. Они осуществляли транзит, я пользовался процентом со сделки. Вы представляете себе? Независимые врата, вроде тех что расковырял на дне озера старик, только для целевого использования. Им плевать на команды челнока, они сами все делают! Представьте себе мое ликование, когда вы появились на борту челнока и тот потушил все свои системы пассивной безопасности, которые охраняли планету. Земляне, прибывшие ранее на Марлане, повалили ко мне гурьбой, а цена за проход немалая. Более того, экстремалы и сумасшедшие выстроились в очередь там, на Земле, — Хан махнул рукой в сторону второй шлюзовой двери модуля, которая сейчас была закрыта, — и готовы заплатить любые деньги, для того чтобы побывать в мире, который скоро будет приговорен. Я богат, я безумно богат, но все мое влияние и деньги могут мне дать преимущество только тут. На земле я никто, даже со своим золотом.

— И вы Хан, решили упрочить свои позиции, заполучив челнок и всю хранящуюся на нем информацию.

— Именно. — Повелитель степей весело мне подмигнул. — С чертежами и схемами меня примет любая страна на выбор, и не они, а я буду диктовать условия. Теперь что касается всех, кто участвует в этой крысиной гонке. Ваш приятель Амир умен, однако слишком молод чтобы завести прочные знакомства, которые способны мне помешать. Подольских труслив и жизнью своей дорожит, так что, если я просто предложу ему убраться с планеты, он с радостью согласиться. То же сделает и полковник Суздальский с братией. Они люди военные, и постараются минимизировать потери. Зимин без вас никто, пустое место. Военная подготовка, не более.

Если собрать вас всех вместе, единым клубком единомышленников, то вас не победить, однако если вырвать направляющие, то мускульная масса превратиться в желе. Эти направляющие барон, и вы. Грецки фигура знаковая. Его знают, уважают и даже любят в королевстве. Если бы он хотел, он давно бы уже занял место Матеуша, и никто из придворных бонз не стал бы ему противиться. Вы же Сбирский вроде символа, талисмана команды. По сути бесполезны, и функции ваши может исполнять любой, однако ничего не клеиться если талисман вдруг сделает ноги. Ну как вам мой расклад, Сбирский?

Умно. — Я восторженно поцокал языком. — Вы правы Хан. Только искалеченный болезнью мозг может построить столь изощренный план обогащения.

А вы знаете, — степняк вновь расхохотался. — А я ведь не обиделся. Вы, Сбирский, вроде маленькой шавки. Огрызаетесь, лаете, хоть и не сможете причинить никакого вреда. Ваших приятелей с вами нет, я хозяин положения, а барон, который скоро дырку во мне просверлит своим взглядом, скован по рукам и ногам. И мне бы убить вас…

Хан на секунду замолчал, как будто бы что-то обдумывания, и вновь его лицо осветила улыбка. Исходя из моего опыта общения с ним, Урук-Хан вообще не любил грустить.

— …убить, однако вы мне чем-то симпатичны, и потому я дам вам возможность выбора. Эй, открыть дверь.

Появившийся рядом подручный поднес к шлюзовому замку карту, и дверь тут же бесшумно скользнула вбок, представив нашему внимаю до боли знакомую конструкцию. Рамка, в человеческий рост и шириной не больше полутора метров стоявшая на полу и державшаяся на тросах-распорках была подлечена к массивному блоку угольно-черного цвета толстым, в человеческую руку толщиной, кабелем. Вторая часть кабеля выходила из блока и уходи в палубу модуля, где, наверное, и запитывалась. Это были врата. Врата черт знает куда. Возможно даже на Землю. И судя по неясным всполохам в центре врат, проход работал.

— Я предлагаю вам выбор Сбирский. — Довольный произведенным эффектом Хан просто сиял. — Вот врата. Вы выходите через них и валите домой. Можете даже прихватить с собой своего приятеля Грецки, я не возражаю. Этим вы сохраните свою жизнь.

— А если я не соглашусь?

— Тогда вы жизни лишитесь.

— А вас не смущает, Хан, что я попробую вернуться назад?

— Нет. — Хан довольно оскалился. — Найти площадку отправки на земле не так уж и просто. Мои техники расфокусировали канал и вас выбросит в любом месте земного шара. Без травм конечно не обойтись, но поверьте мне, господа, это самый лучший вариант. Ну что-ж. Решайтесь. Времени на раздумье ровно столько, сколько будет тлеть моя сигарета.

Вытащив из пачки сигарету, Хан прикурил и затянувшись, впустил облачко дыма в потолок.

Я думал, я пытался думать, я готов был торговаться и сулить золотые горы, однако все это не могло уразуметь Хана. Его жадность, сдобренная радикальными взглядами, садистскими пристрастиями и помутнением рассудка, мешала ему мыслить рационально. Помощи ждать было неоткуда и вставать в позу не стоило. Если я откажусь и подручные степняка перережут мне горло, то я точно не смогу помочь своим товарищам, а на Земле у меня оставался крохотный, нош все же шанс, и я решился.

— Давайте Землю, Хан. Грецки пойдет со мной.

Степняк кивнул и тот же подручный, что открывал шлюзовую дверь, подскочил к нам и спешно избавив от пут на ногах, поспешил в сторону, направив на нас пистолет.

— Двигайте, — усмехнулся Хан, — и считайте, что легко отделались. В следующий раз, если придаться встретиться, сдеру с вам кожу заживо, и заставлю жрать ее лоскутами.

Подойдя к вратам, я обернулся, и ободряюще прошептал Ярошу.

— Мы доберемся до других врат, ну хоть бы Подольских, и будем на Марлане уже через день. Сутки не смогут сыграть роли.

— Шевелитесь, — в руке Урук-Хана тоже появился пистолет. — Или я передумаю.

— Не волнуйтесь Хан, я всегда придерживаюсь договора. — Я обернулся, еще раз, чтобы как следует запомнить эту мерзкую азиатскую физиономию, и глубоко вздохнув, шагнул в мерцающий воздух. Всполохи света, неприятные ощущения в ушах, и странное покалывающее чувство в пальцах ног и рук, все это длилось считанные секунды. Мир вокруг изменился, и чтобы привести меня в чувство, в меня что-то пребольно врезалось сзади. Я обернулся и увидел ошарашенно стоящего Грецки, взгляд которого лихорадочно блуждал по-новому для него миру.